Эрика Лиоран Маттиасен

Скрипачка, стремительно ворвавшаяся в музыкальный мир и создавшая саундтреки к множеству популярных фильмов. Некоторые шутят, что такой успех — сделка с дьяволом, но на самом деле она просто безумно трудолюбива. Чаще всего вдохновение черпает на Тресё, который называет своим «местом силы».
Эрика - дочь этнографов, изучающих культуру и традиции инуитов. В 1980 году, когда ей было 8 лет, родители взяли её с собой в экспедицию на Тресё. Семья провела там несколько месяцев. За это время Эрике в голову начали приходить разные мелодии - сначала простые и незамысловатые, потом более сложные.
В 2000 году к музыке, которую девушка слышала на Тресё, приложился голос: он объяснял, как устроена его музыка, и учил Эрику теории. Он назвался Лиоран и сказал, что вместе со своей музыкой готов передать Эрике и своё имя. Эрика смутно помнит первый раз, когда она его услышала - тот день как в тумане. Возможно, из-за переживаний насчёт катастрофы на Хойкапе, произошедшей незадолго до того. Но с тех пор голос возвращался каждый раз, как она приезжала на Тресё. Со временем Эрика даже начала спорить с голосом, насколько хватало её знаний теории музыки. Прекрасно понимая, к какому специалисту её пошлют родители, узнав про голос в голове, Эрика никому о нём не рассказывала. Она начала писать собственную музыку, но у неё не получалось так же прекрасно, как у ангела музыки, как она называла загадочный голос. Именно его произведения, лишь слегка доработанные Эрикой, принесли ей известность. Например, “Симфония умирающего мира”, подсказанная ангелом и записанная Эрикой без изменений, стала её визитной карточкой и саундтреком к фильму о мире пост-апокалипсиса.

Вскоре после попадания в Изоляцию, Эрика встретилась со своим ангелом музыки. К ней начал приходить загадочный человек, и их разговоры велись уже не в голове. В нём было что-то пугающее: как будто бы он был уже не ангелом, а безумцем, который притворяется нормальным. Эрика никому не рассказывала, как многим обязана этому человеку, и продолжала с ним общаться: занятия любимым делом помогали ей сохранить рассудок в этой новой реальности.
В девять вечера после семейного обеда с ковеном конвентом, генератор обеспечивающий энергией весь город, был сломан. Город погрузился во мрак. По городу начали ходить улыбающиеся нелюди (как в сериале «Извне»).

В полночь среды Эрика должна была встретиться с ангелом музыки, место встречи с Лиораном: окраина леса за церковью. К сожалению, я не смогла опознать Лиорана в лицо и поняла не правильно, где именно находилась окраина леса за церковью. При попытке уточнить у высшей силы, что имелось ввиду, меня случайно направили вглубь леса, на встречу приключениям. Из которых Эрика уже не вылезла в ту ночь.

Я ушла сначала в инуитскую часть леса, где бродило много улыбашек, олень-мутант со светобоязнью, морже-человек, звучала странная музыка и стояла хижина рыбака. Часть времени я провела сидя под кустом избегая улыбашку с палками для спортивной ходьбы. Но встретив Диту в лесу, Эрика приободрилась. К моржу прилагалась инструкцию по убийству моржа, которой я не преминула последовать (было капец страшно).

В хижине рыбака, в которую мы зашли вместе с группой океанологов, внезапно объединившись с ними, я опять оказалась внезапно полезной. Как музыкант, везде ищущий вдохновение, я записала музыку, которую слышала на пути в лес. Оказалось, что рыбак хотел бы вспомнить эту мелодию. Пока глава океанологов обыгрывал рыбака в карточную игру, я подбирала мелодию на стилофоне.
Шел второй час ночи.

В головокружении от поступившего дофамина, мы с Дитой и океанологами приняли решение продолжить исследования в средней части леса. В этой части не было улыбашек и другой живности, но были ловушки, подвергающие испытанию нашу психику. Тут по какой-то причине глава океанологов убежал вперёд не дожидаясь остальной части группы… Мы забрели в самые дальние кусочки леса, не зная, чего ждать и чего мы ищем. Но нашли мы кусочек моей истории! На этом месте у меня разрядилась батарейка фонарика, ментальная батарейка, социальная батарейка. Было 3 утра.

В газете упоминались Ульф Соммер под именем Лиоран и его друг Арне Йенсен.
Чтобы разобраться в том, что же всё таки происходит Эрика в первую очередь обратилась к Саге Йенсен, чтобы она познакомила её со своим мужем.

В два часа дня мы с Дитой зашли с визитом к Фёльсгорам и так или иначе картина мира вырисовывалась такая: Изоляция - точка столкновения трёх миров. В одном из миров Лиораном является Ульф Соммер и происходит третья мировая. Другой предполагается наш обычный мир. Третий - мир высоких технологий…
В этот момент мы слышим крики на улице, по ней идёт гигантский морж, обещая месть семейству Фёльсгоров. На этом разговор прервался.

«В Изоляции у творческих людей открылись способности, недоступные всем остальным. И эти способности напрямую связаны с их творчеством. Что бы ни было причиной Изоляции - оно явно реагирует на искусство. Может ли быть, что оно способно усилить творческие способности тех, кто коснётся этой силы? Может быть, именно так Эрика и получила свои музыкальные способности? Кажется, есть только один способ найти ответы.»
И Эрика искала ответ самым практическим способом. У меня с собой были скрипка, укулеле и музыкальная шкатулка на перфокартах.
Четверг вечер я провела в попытках создать мелодию на перфокарте. Мелодию, которая могла бы защитить меня и моих друзей от того, что выходит из леса. Моя первая ошибка была забыть специальный дырокол для перфокарт. Моя вторая ошибка была забыть мозг во вчерашнем ночном лесу.
В какой-то момент я устала ковырять дырочки в перфокарте и перешла на вырезания послания на перфокарте. Здесь написано на датском "Я в кругу друзей". Закономерно, в ту ночь Эрике приснился приносящий урон психике кошмар.

В ночь с четверга на пятницу я наконец встретилась с Лиораном, где он мне намекнул, что чтобы сделать великое произведение Эрика должна вызвать сводящие с ума эмоции. Времени у меня на это - 24 часа.
Утром пятницы я просыпаюсь и узнаю о существовании ритуала, с помощью которого я могу успокоить дух Лиорана. Случайно я слышу как в соседнюю дверь к мемористам стучится Ульф Соммер в поисках своего сына. Весь четверг я не могла его застать и поймать для разговора о Лиоране. Для ритуала мне нужно имя и вещь изгоняемого духа. Я решила действовать из предположения, что Лиоран это часть Соммера от которой он в какой-то момент отказался. Разговор с ним это косвенно подтвердил. Тайминг похож. На всякий случай я взяла у него поплавок с шляпы - вещь для ритуала.

Далее я сделала то, что считала своею прямой обязанностью - сочинила музыка на тему опыта среды. С перфокартами я закончила, перешла на тяжёлую артиллерию - скрипку.

"Рыбная ловля в лесу" - произведение о том, как страх и неопределённость становятся победой и ясностью. Как беспамятство и одиночество становятся общностью и памятью. Мелодия основана на музыке, услышанной в лесу.

На следующую ночь, с пятницы на субботу, мне конечно приснился сон и на эту тему. Тоже очень душеспасительно получилось (нет).

Удовлетворив свою потребность в творчестве, я решила вспомнить, что кроме этого существует ещё какая-никакая личная жизнь. На выбор два варианта:
Сигбьорн "Сибби"; Фёльсгор, наследник компании - Эрика встречалась с Сибби много лет назад. Их расставание было для неё ударом, но теперь Сибби, кажется, хочет вернуть её. Эрике искренне жаль Сибби: она прекрасно знает, что он вовсе не баловень судьбы, которым его считают окружающие. Но она пока не разобралась, испытывает ли к нему что-то помимо сочувствия и желания поддержать.
«В одной из поездок Эрика познакомилась с Сибби Фёльсгором. Это был активный харизматичный парень, который сразу заинтересовался приезжей девушкой. Сибби был чуть ли не единственным, кто мог отвлечь Эрику от музыки в голове. Они гуляли вместе, Сибби показывал ей разные интересные места острова, и вскоре Эрика поняла, что влюбилась. Сибби отвечал ей взаимностью, и даже сам начал иногда приезжать в Копенгаген, чтобы её навестить. Там Эрика несколько раз водила его в Христианию - единственное место за пределами Тресё, где она могла найти вдохновение. Сибби там понравилось, он нашёл друзей, и Эрика была счастлива.
Счастье продлилось до 1990 года. Тогда у Сибби начались большие проблемы дома, на него начал давить отец, и ему пришлось расстаться с Эрикой. Она очень тяжело переживала разрыв, потому что Сибби был для неё не просто подростковым романом. Эрика с головой погрузилась в музыку, но написать ей удавалось только депрессивные мелодии. Даже музыка, которую она слышала, была исключительно печальной. Однако во второй половине девяностых судьба снова свела Эрику с Сибби. Он приехал в Копенгаген учиться. Как выяснилось, он не был счастлив: отец постоянно что-то от него требовал, жениться ему пришлось практически по рассчёту, и окружающие перестали видеть в нём кого-либо кроме наследника отцовской компании. Эрика почувствовала, что Сибби очень нужна отдушина, и была готова ей стать, потому что чувства к нему за прошедшие годы никуда не делись. Она любила его как человека, и не важно, чьим там наследником он был. Но эти отношения тоже продлились недолго: когда Сибби доучился, ему пришлось возвращаться на Тресё. И снова Эрика тяжело переживала расставание»

Лиам Сков, атлет - шахтёр, спортсмен, тонко чувствующая натура. Он симпатичен Эрике почти так же, как Сибби, и к тому же не связан требованиями своей семьи. С другой стороны, он - один из тех, кто устроил погром в Христиании. Эрика не уверена, что она чувствует и хочет ли продолжать общение.

Желание поддержать Сибби Эрика выразила попыткой поговорить о том, что его мучает - гибель его дочери в шахте. И возвращение её духа в виде улыбаки. Мой план был попробовать сочинить музыку, на основе переживаний Сибби. Не факт, что поможет, но кто мне запретит попробовать.
(Холодные отцы, не в контакте со своими чувствами, избегающие своих дочерей, бьют меня прямо по больному, извините.)
Сибби: «Я не уделял ей достаточно внимания, в этом есть часть моей вины. У меня не было сил бежать за ней, потому что я занимался работой. Я думал о том, что я не могу её привязать к батарее, а других способов удержать её я не знаю. Я не был готов сделать так, чтобы она услышала.»
Последние слова Асты: «Ты никогда меня не любил, я хочу уйти из семьи.»
Разговаривая с Сибби, я остро почувствовала свою свободу и, обусловленное этой свободой, одиночество:
Эрика: «А кому я что должна? У меня нет родственников, которые бы от меня чего то ждали. У меня нет детей, у меня нет семьи. Если я завтра уйду в лес и не вернусь как это быстро кто либо заметит? Это как корни, у тебя они есть, у меня их нет. От части, от этого легче, от части, тяжелее.»
Сибби: «Милисекунда мысли, что можно откатить прошлое, порождает надежду. Надежда не нужна… уже. Мне не нужна. Мне было спокойно.»

Эрика попросила помочь ей с ритуалом, воспользовавшись подвалом их семьи. Для ритуала нужен был закат, полная темнота и свидетель, изображающий, что сходит с ума от музыки, написанной Эрикой. Ритуал прошёл успешно, но об этом все узнают, когда будет уже слишком поздно.
По пути домой Эрика встретила Лиама. Разговор с Сибби оставил ощущение безнадёжности, тоски и одиночества. На этом фоне, полный лихой жизненной силы Лиам был как глоток свежего воздуха. Почему бы не попробовать разобраться в наших противоречиях.
«В 2000 году произошла трагедия: неонацистская группировка “Молот Тора” устроила рейд на Христианию. Христиания - единственное место за пределами Тресё, где Эрика могла найти вдохновение. Эрики, к счастью, в тот момент там не было, но она примчалась помогать пострадавшим как только услышала. Все были напуганы, многие ранены, не обошлось без смертей. Несколько домов сгорели дотла, в некоторых оказались заперты люди. И никто не понимал, почему вдруг “Молот Тора” решил устроить налёт на мирную коммунну»
Кое-как Лиам убедил Эрику, что у него были веские основания участвовать в погроме Христиании, и кроме того, его послал туда Сибби. Интересно получается… А ещё, если верить Лиаму, Сибби сам поощрял ухаживания Лиама в направление Эрики…
Кроме того, Лиам просил о помощи: с ним произошла потеря памяти при мистических обстоятельствах и он просил помочь ему вспоминать, что же произошло в лесу среди зеркал. К инуитам он принципиально не хотел обращаться. Эрика сочинила медитативную музыку и планировала отправиться с Лиамом в лес, захватив с собой зеркало. Там бы она попробовала ввести его в транс, воспроизводя обстоятельства забытых событий…

Этот разговор не был про его отношение к Эрике, но косвенно создавалось ощущение, что у него уже нет никакого представления о потенциальном совместном будущем. Ни надежды, ни любви, ни любопытства.
Не осталось ни времени ни пространства, в котором наши пути бы хоть сколько-то долго шли в одном направлении. Есть только точки пересечения, случайные, удобные ему. Эрика может следовать за ним, лишив себя свободы, подчинив воле его семьи, получив в замен призрак былой любви.

Позже вечером Лиам составил компанию Эрике и Дите в очередном походе в лес. Это было мокро, темно и бессмысленно, а Эрика ещё и по голове получила палкой. Все были измотаны и толпой завалились в бар. Стоило Эрике отвернуться, как Лиам уже сосался с какой-то другой женщиной!
Эрика попросила бармена налить ей стакан воды.
«Надеюсь это поможет тебе освежить память» - произнесла она выплёскивая воду Лиаму в лицо. Жаль зря потраченного времени на сочинение композиции для введения в транс. Жаль…

В полном раздрае Эрика возвращалась домой, когда вдруг поняла, что уже полночь и если ритуал не сработал, то Лиоран ждёт её у леса. Эрика взяла скрипку, Лиоран и правда ждал её. Но услышав, что Эрика не смогла вызвать ни у кого сильных эмоций: «На свете нет человека, который бы был ко мне привязан достаточно, чтобы я вызывала у него сильные эмоции. Даже если я убью кого-то… разве что он удивится». Лиоран не скрывая своего разочарования сразу покинул Эрику, бросив на прощание: «Значит тебе придётся до завтра кого-то убить.»

Эрика осталась одна. Совсем одна. Даже ангел музыки был разочарован в ней и покинул её.
Это конец, в её жизни не было ничего, кроме творчество. И если и вдохновение покинет её, то лучше смерть. Осталось решить только чья.
Эрика решила, что последнее, что она хотела бы выяснить, это как так получилось, что Сибби поучаствовал в уничтожении Христиании в том виде, в каком они оба её знали и любили и как он допустил, чтобы Эрика связалась с таким прохвостом как Лиам. Он то должен был его хорошо знать. Лиам называл Сибби своим братаном.

Эрика направляется в дом Фёльсгоров, уводит Сибби на балкон, полная решимости расставить все точки… Проходя по гостиной, Эрика видит сидящего Лиама, он ухмыляется как всегда. Кажется, что Сибби рад видеть Эрику, не намерен ссорится, и может быть ситуация как-то разрешится сейчас.
Но по ходу разговора Эрика слышит всё знакомую грустную музыку:
Эрика « Ты почему поощрял его ухаживания в мою сторону?»
Сибби: «Он спросил меня про тебя, я просто подтвердил, что ты замечательная. А в чём я соврал?»
Эрика: «И правда, давай Лиам, вперёд!»
Сибби: «Я не говорил «вперёд!»»
Эрика: «Ну ты что, не слышишь, что это подразумевается? Ну хорошо, а мне что ты про него сказал? Почему не предупредил, что он мудак?»
Сибби: «Так я так и сказал…»
Эрика: «Неееет, ты сказал «своеобразный молодой человек», «интересный»»
Сибби: «Ну нет, «интересный» я не говорил»
Эрика: «А помнишь Христианию, место в котором были мои друзья, в котором мне было хорошо и спокойно? Лиам говорит, это ты его послал громить Христианию.»
Сибби: «У меня нет места в моём сердце для этой вины. Я решал свои проблемы. Я поручил решение проблемы работнику отца. Я не знал что Лиам будет громить Христианию.»
Эрика: «Да, в очередной раз решал свои проблемы за чужой счет. И опять для меня места нет в твоём сердце. Я может жду тебя уже двадцать лет, у меня нет ни семьи, ни детей. И даже то единственное место, в котором мне было хорошо, где были мои друзья, вы совместными усилиями с Лиамом уничтожили.»
В какой-то момент Эрика устаёт слушать оправдания. Она выходит за дверь, видет Лиама. Рядом с ним лежит его бита. Он в очередной раз бросил её как попало. Как же это раздражало Эрику. Почему нельзя нормально обращаться с оружием. Проходя мимо Эрика подхватывает биту.
Эрика спускается вниз. Встаёт за дверью. Она очень зла. Она очень одинока. Она просто хочет, чтобы хоть что-то в этой жизни было её. Хотя бы её музыка.

Лиам выходит, ухмыляется как всегда.
Лиам: «Я знаю, ты не такая…»
Эрика: «А какая? Что ты обо мне знаешь?»
Двумя сильными ударами Эрика заставляет Лиама рухнуть на землю. Лиам ещё не понимает, что именно происходит. Мимо проходят люди: «Кажется это похоже на ссору любовников. Может нужна помощь?» - «Идём дальше, пусть сами разбираются. Не убьёт же она его, в самом деле…»
Лиам набрасывает оправдания наполовину с обвинениями, «я тебе ничего не должен, я ничего не обещал». Эрике уже не важно, обещал/не обещал… Её просто раздражает его голос, его оправдание, его самодовольство.
Она утаскивает тело Лиама в тень дома: «Ангелу музыки нужна чья то смерть. Извини, это будешь ты.»
Эрика заканчивает жизнь Лиама.
Эрика идёт домой, берёт скрипку и начинает играть. Её трясёт, вдохновение электризует всё тело. Через 10 минут в дверь стучится полиция. Эрика не сопротивляется. Нет разницы, сочинять тут или за решёткой.

Полиция отработала по всем пунктам. Пол второго утра. Полицейский участок, в промежутках между вопросами я продолжаю играть на скрипке. Это всё, что меня интересует в данный момент. Допросили меня со всеми подробностями. Я старалась отвечать на все вопросы, кроме непосредственно момента убийства. Признаваться я не считала нужным. Пусть сомневаются, виновата я или нет. Для меня так драматичнее… Это вдохнавляет.
С удовольствием пересказала всю историю с Сибби от начала до конца. Получила немного сочувствия и совет всё таки в следующий раз убить Сибби.
На ночь я осталась в тюрьме.

Утром я проснулась совсем безумной.

Вообще то в тюрьме было прекрасно. Вид на весь город, спокойно, просторно. Знала бы, убила бы кого-нибудь раньше. Всё утро субботы я провела там, музицируя.

В соседнюю камеру привели маньяка, убившего трёх детей. Он считал, что спасает их. Убивал под музыку «Smile». Ульф Соммер, тот самый не ставший музыкантом, пьющий коп, пытал его под эту музыку. Я наблюдала с интересом.

Меня уже ничего не могло волновать.
Это вдохновило меня на новую мелодию.

После захода солнца в вечер субботы улыбашки приняли меня к себе.
Там был и Лиам и Йенсен и подруги по конвенту хоррора…

Сердце леса приняло нас.

Мы стали едины и счастливы.
И всегда улыбались!
И обнимались!

Благодарности:
Огромное спасибо мастерской группе и всем сопричастными. Вы делаете невероятные игры. Это один из лучших опытов в моей жизни.

Спасибо моим соратницам по ковену конвенту Датского хоррора. Ваше постоянное присутствие в моей игровой жизни придавало мне сил в самые тёмные времена. Вы разные, творческие, небезразличные, активные, лучшие. Люблю вас.

Отдельное спасибо прекрасной Дите, за наши совместные прогулки по лесу, за твою трагическую историю, за тепло, за то, что не сдала меня полиции, за участие, поддержку. За всё!

Спасибо всем с кем удалось поиграть!
Отдельное спасибо полиции, было очень атмосферно.
Спасибо фотографам, Гудрун Брандт, Даше и Ане, за чудесные фотографии!